Но самое поразительное — это обмолвка, связанная с именем Б.Н.Тарасова. Оказывается, Б.Н. изловил как-то Ольгу Михайловну еще в Москве и сказал ей, что в Литинституте не так уж и хорошо, все довольно болотисто. Известно, что за любыми лирическими посылкам идут посылки материальные, и вот Б.Н. познакомил Ольгу Михайловну со своим сыном Андреем, который работал, а может быть и сейчас работает, в РГГУ. Сколько людей сгорело на семейной сцепке, и сколько еще погорит! И главные персонажи жизни, разбивающие репутации, — это дети. Так вот, вроде бы Б.Н. сказал: "Зачем отправлять студентов из института восточных языков в Литинститут, их лучше слать в РГГУ", где курировать этот обмен будет его сын, и такая хорошая установится челночная жизнь: Москва — Париж. С грустью записываю все это в дневник, не сомневаюсь, что история невыдуманная, хотя, может быть, и обостренная. С другой стороны, это будущий сюжет.
24 марта, четверг. Никогда еще с такой вожделенной страстью не уезжал из Парижа. Поздно вечером собрался, заталкивая всё в чемодан, — какое было искушение повыбрасывать все эти книги, но решил, что, даже если будет перевес, все равно увезу. Увез брошюры, планы, все бутылки вина, подаренные мне здесь, увез и десять маек, которые купил для наших работяг. Отчетливо понимаю, что профессура найдется, а слесарь — никогда, слесарей надо удерживать. Последний раз утром за шведским столом съел фруктовый салат и корнфлекс с горячим молоком, кусок сыру, выпил кофе. И хотя был абсолютно уверен, что автобус с нашими писателями за мной не заедет, ждал лишних 20 минут, потом сел в такси и отдал 40 евро до аэропорта Шарля де Голля. Писатели уже были там, они размягчились, настроенные на московскую жизнь, Татьяна Никитична Толстая мне даже улыбнулась. Тут же выяснилось, что Дмитрий Александрович Пригов забыл в гостинице куртку и шапку. Мне это очень знакомо, сам такой. Рассказали, что Вознесенский еще на несколько дней остается в Париже: упал в ванной, разбил голову. Вообще странно, зачем Богуславская его сюда притащила — на моих глазах он практически два раза уже терял сознание, один раз на приеме в министерстве культуры, второй раз на приеме у президента. Вдобавок ко всему Зоя почему-то решила жить в отдельном от него номере, так что, думаю, он с разбитой головой лежал один какое-то время в этой чертовой французской ванне… Чье честолюбие руководит поступками этого человека? Его собственное или это воля "пославшей его жены"? Старость и уход со сцены такая тяжелая вещь, за этим надо внимательно присматривать.
Купил в беспошлинном магазине "Дьюти фри", в аэропорту, флакон самых модных духов для Валентины Сергеевны, ко дню ее рождения; духи называются "Кензо".
В самолете работал с дневником, читал английский — четыре часа пролетели как сон. Чуть позже подойду к главному событию дня, к эпизодам в Бишкеке. А пока должен сказать одно: теперь-то я уж точно различаю Рубинштейна, придумавшего жанр "стихов на карточках", и нашего самого знаменитого модерниста Пригова. Я взялся довезти Дмитрия Александровича домой, еще на вокзале открыл свой чемодан, достал ему теплую куртку, джемпер, а потом Толик, благо он живет неподалеку — завез его в Беляево. Был интересный разговор относительно судьбы всех молодых, вернее когда-то молодых поэтов с громкими теперь именами. Куда подевался Парщиков — а, оказывается, он живет в Германии, по своей еврейской линии; для меня это было неожиданностью; почти растворился Степанцов, забился в складках жизни Ерёменко… Чтобы остаться на поверхности, чтобы создать свою школу, нужны огромные усилия, а наши писатели часто думают, что все возникает само собой. В ответ на эти размышления я могу привести один из апокрифов, связанных с Пастернаком — кто-то из старых литераторов утверждал, что этот великий поэт говорил так: "Надо себя навязать эпохе". Итак, прощайте писатели, которые так талантливо себя навязывали и эпохе, и Франции, об этом мы еще будем говорить, гнев так крепко держится в душе, что, думаю, долго еще будет руководить мною.
По телевизору показали жуткие кадры из Киргизии. В Бишкеке погромы, страна как бы уже захвачена желтой ползучей революцией, господин президент Акаев тайными тропами покинул дворец и где-то скрывается, то ли в Казахстане, то ли отсиживается в какой-то землянке. Интересные люди! Когда своих двоих детей сажают в качестве депутатов в парламент страны, они думают, это сойдет им даром? Это же стыдоба и цинизм по отношению к народу. И вот чистенькая "консервная банка" — Киргизия — взорвалась! Доигрался ученый физик Акаев, зря расположив две военные базы, американскую и русскую, почти рядом, — никто не помогает. Путин сейчас в Армении. Россия становится все более и более одинокой.
25 марта, пятница. Утром говорил на работе с Левой, он точно собирается уходить. Это связано с его диабетом. Он даже не хочет оставлять за собой какие-либо часы на кафедре. Я не могу сказать, что это хорошо, теперь если уйду я, то в институте все окажется не так гладко. Все это связано не только с болезнью. Лева признался, что его раздражает дикий эгоизм, иногда коварство, предельное себялюбие и желание известности у нашего "костяка". В этом разрезе мой рассказ о Б.Н. его совершенно не удивил. Если Лева уйдет, то может возникнуть новая расстановка сил, где придет молодая, даже не пятидесятилетняя смена.
Из рабочих дел: разбирался с платными студентами, которых пришлось исключить, но они теперь нашли причины просить снисхождения; штрафом из-за несбитых сосулек; пропавшей из гардероба курткой студентки Алеевой; со счетами и почтой, которая скопилась за неделю.
Наконец, добрался до газет. Много статей посвящено кинофестивалю в Гатчине. На этот раз довольно занятно написала Светлана Хохрякова и, кстати, попала в точку:
"Что за затмение нашло на жюри — непонятно. Никто без смеха накануне и не воспринял бы то, что "Анна" получит "Гранатовый браслет''. Но так бывает, когда вдруг в силу разных причин начинают кого-то из потенциальных лидеров задвигать на задний план. Слышала, что С.Есин хотел отдать главный приз "Русскому" Велединского, хотя бы из-за любви к Лимонову. Ну, и надо было это сделать. По большому счету, из игровых проектов на фестивале "Русское" и "Долгое прощание" достойны были главных наград. И в их присутствии выдача "Браслета" "Анне" воспринимается как странный казус. Надо сказать, что за десять лет, что возглавлял жюри С.Есин, у него таких проколов не было. Выбор мог быть спорным, но недоумения он никогда не вызывал. Напротив, этот человек умел уловить талантливое еще в зачатке. Именно в Гатчине были замечены начинающие Ирина Евтеева, Александр Велединский и даже Алексей Балабанов со своим "Замком" по Кафке. Один из членов жюри горой стоял за то, чтобы Лимонов (заметьте, не Велединский) не получил главной награды, пока он, член жюри, жив. Из идеологических, так сказать, соображений".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});